Хода Кинно: взрыв в Бейруте унес жизнь моей сестры

Снимок, на котором Мустафа Кинно несет племянницу, 11-летнюю Ходу, был сделан 4 августа в Бейруте фотографом Хасаном Аммаром.

Тогда в порту прогремел взрыв, в котором погибло 193 человека, еще 6500 были ранены.

Хода – в пыли, с кровоточащей раной на лбу – стала олицетворением ужаса, охватившего Бейрут. Символом трагедии, которую пришлось пережить сирийским беженцам в Ливане. Ведь каждый четвертый погибший во взрыве был сирийцем…

Отец Ходы – 45-летний Али Кинно – переехал в Ливан из Алеппо в несколько лет назад. Он бежал сюда в поисках лучшей жизни для семьи. Али удалось устроиться консьержем в одном из домов Бейрута. С видом на порт.

Но его семье не удалось найти лучшей жизни. Над дочками Али насмехались в школе, сыновья не могли устроиться на работу. Экономический кризис лишь ухудшил эту ситуацию.

… 4 августа в 6 часов вечера Али попросил 15-летнюю дочь Седру заварить чай. Раздались два взрыва. Али показалось, что на них обрушился порт. «Плитка, камень, алюминий, стекло, все упало на нас», – говорит он. Во взрыве он потерял глаз и оглох на одного ухо, у него сломаны ребра, мужчина пережил кроизлияние в мозг.

Во время взрыва Седра стояла у входа в квартиру. Она погибла мгновенно, ее раздавило плитой. Последний снимок Седры вы наверняка видели – снимок, на котором девочку в цветном платье несут родные, облетел мир.

После взрыва семья Кинно нашла убежище к югу от Бейрута. Они до сих пор лечатся и пытаются свести концы с концами, поскольку медицинские счета растут.

У Ходы перелом шеи, она носит бандаж и почти не говорит. Девочка не помнит взрыва. Но постоянно смотрит видео трагедии в сети. А еще часто плачет по ночам.

Ее мама Фатима тоже не может спать. «Меня все пугает, я вижу дверь и представляю, как она обрушится на меня», – говорит она.

Али Кинно остался без работы, содержать семью теперь приходится его 21-летнему сыну Махмуду.

Али постоянно вспоминает тот момент, когда потерял контроль над жизнью семьи, чувствует себя беспомощным. Иногда он приходит к дому, где жил, и оплакивает дочь.

«Она всегда была на кухне, она любила готовить, – говорит он. – Я представляю ее там».