Доаа и наша вера

Я слышала много трагических рассказов про людей, которые, спасая свою жизнь, вынуждены были бежать со своей Родины. Они гибли в горах, пустыне, в бушующих волнах. Но одна история навсегда вошла в мое сердце… Эта история о Доаа.

Она бежала с отцом из Сирии. От войны.

А оказалось, что она убежала от… жизни. У нее не стало дома и блестящего будущего, которое пророчили лучшей студентке университета.

В Египте им пришлось работать за гроши. И ночами отец горько думал о своем бизнесе в Сирии, который разрушила война.

Тогда казалось, что война скоро кончится. И они вернутся на Родину. Но прошло 4 года, а война все еще шла и шла… А Египет, когда-то радушно принявший сирийцев, со временем устал от беженцев.

Однажды  какие-то бандиты на мотоциклах пытались похитить Доаа. Ей чудом  удалось спастись, но с того вечера страх уже не покидал ее.

Но был в горькой  судьбе беженки  луч надежды – она была влюблена в Бассема, тоже сирийского беженца.

И ему было трудно в Египте. И он как-то предложил Доаа: «Давай поедем в Европу и попросим убежища. Я буду работать, а ты сможешь учиться — мы должны попытаться найти новую жизнь. А тут мы не выживем».

И он попросил у отца Доаа руку его дочери…

И стали они строить планы.

К жизни через смерть?

Они знали: дорога до Европы трудна и опасна. Было уже  известно, что свыше 2 000 беженцев погибло, пытаясь пересечь Средиземное море.

Но иного выхода у них не было и им  тоже, увы, надо было пойти на риск и  доверить свою жизнь контрабандистам, репутация которых была ужасна.…

Была еще одна причина, из-за которой они долго не решались на побег: Доаа не умела плавать и просто панически боялась воды.

Но жизнь в Египте становилась все невыносимей. И однажды она получила письмо от своего друга, которому удалось бежать в Северную Европу.

И она подумала: «Может, и у нас получится?». И попросила разрешения у родителей. После долгих слез и  уговоров  они, наконец, согласились.

Бассем отдал все свои сбережения контрабандистам — 2 500 долларов за каждого.

…Их привезли на автобусе на пляж. Затем на маленьких шлюпках переправили на старое рыбацкое судно, на которое буквально

втиснули 500 человек: 300 беженцев разместились на нижней палубе и 200 – на верхней. Среди пассажиров были сирийцы, палестинцы, африканцы – мусульмане и христиане.

На борту  было 100 детей…

Таран

Доаа сидела, прижав колени к груди, Бассем держал ее за руку. Ко всем страхам и добавилась еще и морская болезнь, от которой они страдали неимоверно.

На третий день у Доаа было странное видение. И она сказала Бассему: «Я боюсь, что мы больше не увидим землю. Мне кажется, что наше судно потонет». А Бассем ответил ей: «Пожалуйста, потерпи. Мы доберемся до Швеции, поженимся, и будем счастливы».

На четвертый день плаванья пассажиры запаниковали. И потребовали у капитана ответа на вопрос: «Сколько еще плыть?». Тот, грязно ругаясь, велел всем заткнуться, а затем сообщил: «Через 16 часов мы достигнем берегов Италии».

И тут показалось небольшое судно. Оно приблизилось, и люди на борту стали требовать пересадить к ним на борт всех пассажиров. Но то судно было гораздо меньшее размером, и все пассажиры единодушно отказались пересаживаться…

И тогда  бандиты пошли на таран.

Доаа слышала, как захватчики кричали: «Пусть рыбы сожрут ваши трупы!». А когда получившее пробоину судно опрокинулось и пошло ко дну, бандиты стали смеяться.

У 300 человек на нижней палубе просто не было шансов выжить.

Прощай, любовь…

Доаа держалась за борт тонущего судна. Она дрожала от ужаса: на ее глазах маленького ребенка винтами разрубило на части. Бассем умолял: «Пожалуйста, отпусти борт, иначе тебя тоже затянет к винтам».

Но она держалась за борт –  она ведь не умела плавать.

Каким-то чудом Бассему удалось найти детский спасательный круг, с каким обычно дети плавают в бассейне. Доаа кое-как забралась на него, а  Бассем, держал ее за руку и плыл рядом.

Их окружали трупы.

Из всех пассажиров спаслось не более 100 человек.

Они стали сбиваться в группы, молясь о спасении. Но когда день подошел к концу, и никто не пришел на помощь, многие потеряли надежду… Доаа и Бассем видели, как некоторые мужчины сняли свои спасательные жилеты и… скрылись под водой.

Один мужчина подплыл к ним, держа на плече младенца по имени Малек. Он  сказал им: «Боюсь, я не выживу. Я ослаб, и силы покидают меня». Он отдал малышку Малек Бассему и Доаа, и они посадили девочку на спасательный круг.

Теперь их стало трое: Доаа, Бассем и малышка Малек.

На второй день после атаки Бассем сильно ослаб. Теперь настала очередь Доаа сказать Бассему: «Любовь моя, пожалуйста, не теряй надежды. Все будет хорошо». И он ответил ей: «Прости, любимая, что втянул тебя в это. Я никогда никого не любил так сильно, как тебя». И он… отпустил круг.

И Доаа смотрела, как любовь всей ее жизни уходит на дно у нее на глазах.

Четвертый день

Спустя некоторое время к Доаа подплыла женщина со своей 18-месячной дочерью Масой.  Она попросила Доаа: «Пожалуйста, возьмите ребенка. Позаботьтесь о ней, я, кажется, обречена».

Затем она отплыла на некоторое расстояние и скрылась под водой.

Так Доаа, 19-летняя беженка, нестерпимо боящаяся воды, стала ответственной за жизнь двух младенцев.

Они хотели пить, есть и были напуганы. Доаа изо всех сил пыталась их развлечь: она пела им и цитировала Коран. Вокруг них чернели раздувшиеся трупы. Днем солнце палило нещадно, а холодной ночью гладь воды затягивалась туманом. И становилось жутко.

На четвертый день к ней подплыла женщина и попросила взять еще одного ребенка — маленького четырехлетнего мальчика. Она взяла малыша, а его мать – утонула…

Доаа сказала плачущему младенцу: «Она просто пошла найти вам еды и воды». Но сердце мальчика вскоре остановилось.

И Доаа пришлось отдать его воде…

Спасение

Позже тем же днем она заметила два самолета. Она стала махать руками, надеясь, что ее заметят, но они вскоре исчезли из виду.

Но во второй половине дня, когда солнце уже садилось, она увидела  торговое судно. Доаа взмолилась: «Пожалуйста, Боже, пусть они нас спасут». Она махала им руками и кричала около двух часов. Было уже темно, когда наконец по спасательному кругу скользнул луч прожектора.

…Ей спустили веревку, помогли подняться, дали одеяла и кислородную маску.  На борту Доаа спросила: «Что с Малек?». Ей ответили, девочка умерла в медицинском отсеке. Но Доаа была уверена, что, когда их поднимали на борт, малышка улыбалась.

…Потом прибыл греческий вертолет, который доставил спасенных на остров Крит.

…Из всех 500 пассажиров выжило всего 11 человек. Никакого международного расследования проведено не было.

Некоторые СМИ упомянули о массовом убийстве в море. Но только упомянули…

И – забыли.

Тем временем в детской больнице на Крите малышка Маса находилась на грани смерти. Она была обезвожена. Отказали почки. Уровень глюкозы в крови был предельно низок.

Врачи делали все, чтобы спасти ее, и она – выжила.

И вскоре греческие СМИ стали сообщать о ребенке, чудом уцелевшем после четырех дней в открытом море без еды и воды. Предложения об удочерении приходили со всей страны.

А Доаа лежала в другой больнице на Крите. Она исхудала и была обезвожена. Одна египетская семья приняла ее в свой дом сразу после выписки.

Тогда СМИ стали освещать и историю Доаа. Ее номер телефона был опубликован на Facebook. К ней стали приходить сообщения: «Доаа, ты не знаешь, что случилось с моим братом? С моей сестрой? С моими родителями? С моими друзьями? Не знаешь, живы ли они?»

В одном из сообщений говорилось: «Мне кажется, что ты спасла мою племянницу по имени Маса».

К нему было прикреплено фото. Это сообщение написал дядя Масы — сирийский беженец, живший в Швеции с семьей и старшей сестрой Масы.

Надеемся, что скоро Маса отправится к ним в Швецию.

Но пока она находится в приюте в Афинах.

1000 тысяч почему

А Доаа? О ней тоже говорили. В СМИ освещали историю этой юной девушки, с трудом представляя, каким образом она смогла выжить в таких условиях в море и при этом спасти кого-то еще.

Афинская академия, одно из самых престижных научных учреждений Греции, наградила ее за храбрость.

Доаа заслуживает эту награду. Она хочет стать юристом, или политиком, чтобы бороться с несправедливостью. С горем. С безысходностью.

А я хочу спросить:  а почему она была вынуждена пройти через все это? Почему нет законного способа для таких, как Доаа,  поехать учиться в Европу?

Почему Маса не могла полететь в Швецию на самолете?

Почему Бассем не мог найти работу, когда на его Родине  началась война?

Мировое сообщество помогло вьетнамцам в 70-е годы. Почему же нет помощи сейчас?

И главный вопрос: почему так мало было предпринято, чтобы остановить войны, гонения, бедность, толкающих такое огромное количество людей к бегству в Европу? Пока эти проблемы не будут решены, люди так и будут пересекать моря в поисках безопасности и убежища.

И что произойдет дальше? Во многом это зависит от Европы. И я понимаю общественные страхи:  массовая миграция  всегда приносит  массу проблем – экономических, культурных, религиозных.  Люди обеспокоены вопросами безопасности.

Но разве это важнее, чем спасение жизней?

Это первостепенная задача, и, думаю, она важнее остальных.

Речь идет об общечеловеческих ценностях. Ни один беженец, спасающийся от войны или гонений, не должен погибнуть, пересекая море в поиске безопасности.

Мелисса Флеминг,

глава отдела по связям Верховного комиссара ООН по делам беженцев